«Ядерный» отказ в аресте судна

Определение Арбитражного суда Приморского края от 25 ноября 2020 г.
по делу No А51-18495/2020 (ФГУБ «Морспаслужба» v ОАО «Концерн АСПОЛ-БАЛТИК» и NWS 5 Balt Shipping Co. Ltd.)

Факты: в ноябре 2020 г. судно «Василий Шукшин» с опасным радиоактивным грузом (обогащенный уран) на борту возвращалось в РФ из Южной Кореи в связи с исключительными мерами, принятыми корейскими и российскими властями по причине обнаружения COVID-19 у членов экипажа. При подходе к территориальным водам РФ оно потеряло ход и легло в дрейф, подав сигнал бедствия ввиду невозможности дальнейшего движения из-за нехватки топлива.

После успешного окончания спасательной операции по аварийной буксировке судна к рейду порта «Восточный» Морспаслужба обратилась в арбитражный суд с требованием об аресте судна и груза на судне в обеспечение требования о взыскании спасательного вознаграждения в размере 500 000 евро. Морспасслужба ссылалась на отсутствие информации о владельце груза, на отказ судовладельца и грузовладельца предоставить какое-либо обеспечение требований спасателя и наличие у него морского требования, обеспеченного морским залогом.

Судебные акты: Арбитражный суд Приморского края отказал в удовлетворении требования Морспасслужбы о принятии предварительных обеспечительных мер.

Прежде всего, суд отметил, что подписанный договор по форме LOF2020 подчинял правоотношения сторон праву Англии, а все споры относил к компетенции арбитражного суда в г. Лондоне.

Отказывая в удовлетворении требования, суд учел три важных обстоятельства. Во-первых, предварительный расчет вознаграждения спасателя, на который ссылалась Морспаслужба как на одно из оснований для ареста судна, не был направлен в адрес судовладельца и оператора судна. Во-вторых, «Концерн Аспол-Балтик» представил гарантийное письмо об оплате вознаграждения спасателя, что свидетельствует об отсутствии намерения ответчиков уклониться от исполнения своих обязательств, равно как и неподписание акта окончания спасательной операции капитаном судна.

Наконец, суд подчеркнул, что арест судна невозможен по причине опасных характеристик находящегося на нем груза и неадекватности принимаемых мер по отношению к возможному причинению вреда окружающей среде.

Комментарий: российская судебная практика весьма скудна в отношении ареста морских судов. Российские суды традиционно редко применяют обеспечительные меры, а предварительные обеспечительные меры (к тому же в виде специальной меры – ареста судна) – еще реже, что обусловливает крайне небольшое число случаев, когда лица обращаются к механизму ареста судна. Среди них случаев, когда сторона заявляет об аресте судна, подавляющее большинство.

Дело является примечательным как по своей фактологической составляющей, так и с точки зрения правоприменения в области ареста морских судов и в определенном смысле может быть признано даже практикообразующим.

Во-первых, российская судебная практика ранее не сталкивалась со случаями требований об аресте судна, транспортирующего радиоактивные опасные грузы.

Во-вторых, обстоятельства дела отлично иллюстрируют проблемы, с которыми могут столкнуться судовладельцы при перевозке грузов в результате воздействия COVID-19.

В-третьих, в подавляющем большинстве случаев отказные судебные акты на нескольких листах включают в себя стандартные, заранее заготовленные фразы, сводящиеся к констатации отсутствия доказательств невозможности или затруднительности исполнения судебного акта и (или) иных требований АПК РФ и КТМ РФ для успешного ареста судна [1].

Рассматриваемое же определение Арбитражного суда Приморского края об отказе в аресте судна на целых 15(!) листах (что не часто бывает даже в случае окончательных судебных решений) дает подробное описание не только обстоятельств дела, но и позиций сторон, а также подробных мотивов, почему суд пришел к выводу об отказе в аресте судна. В совокупности эти особенности делают судебный акт не только абсолютно нестандартным для такой категории дел, но и чуть ли не беспрецедентным в области ареста судов.

Примечательно, что ответчики отреагировали очень быстро и направили на следующий день после подачи заявления об аресте судна отзыв на заявление. Это нестандартный прием, который далеко не всегда срабатывает, поскольку заявление об аресте должно быть рассмотрено не позднее следующего рабочего дня. Сама по себе процедура рассмотрения заявления об обеспечении иска не предусматривает представления ответчиком каких-либо возражений на него (в качестве мер реагирования закон допускает ходатайство об отмене обеспечения и обжалование в апелляционном порядке), а на практике такие возражения редко попадают на стол судье (тем более, если они поданы в тот же день, когда судья обязан рассмотреть вопрос об обеспечении иска). Однако в рассматриваемом случае, судя по содержанию судебного акта, такая стратегия дала свои результаты и помогла суду вынести достаточно качественно мотивированный судебный акт.

В качестве аргументов для отказа в аресте судна ответчик ссылался на отсутствие обращения заявителя к нему с конкретными требованиями, а также на злоупотребление правом заявителем, направленное на оказание давления при ведении переговоров по определению стоимости аварийной буксировки, когда он дополнительно проинформировал ответчика о том, что груз принадлежит Росатому. Ответчик посчитал, что заявителю следовало обратиться с предложением по определению размера вознаграждения спасателя на основании критериев, установленных КТМ РФ (и оно, по его мнению, составляет около 9000 долл. США), а не с требованием об аресте судна.

В настоящем комментарии мы не будем давать оценку обстоятельствам, связанным с существом спора, и самой спасательной операции (по всей вероятности, и не сможем, поскольку спор, если и будет рассматриваться, то не в российском суде), ограничившись лишь вопросами ареста судна применительно к заявленному морскому требованию.

Представляется, что важнейшую роль в этом деле сыграл характер груза, перевозимого на судне. Как указал ответчик в своих пояснениях, на судне находились 180 т обогащенного урана, длительное хранение которых на судне может повлечь экологическую катастрофу. Так, суд принял во внимание возможные негативные последствия с учетом степени опасности размещенного на судне груза и возможности его долговременного хранения в условиях сухогруза. В то же время, похоже, что суд не принял такие аргументы, как возможные штрафы и неустойки за нарушение сроков поставки груза, сконцентрировавшись на публичном интересе в охране окружающей среды, жизни и здоровья людей.

Думается, что с учетом характера груза по существу спора ответчик мог бы попытаться защищаться доводами о заключении договора под влиянием опасности на фоне несправедливых договорных условий и чрезмерно завышенной платы.

Отдельный интерес вызывает также попытка переложить вину за нехватку топлива на бездействовавшие береговые службы, что якобы стало причиной сложившейся ситуации. Однако первоначальной причиной, скорее всего, послужила непредусмотрительность судовладельца, проявившаяся в исключительных обстоятельствах «отмены» рейса и вынужденного возвращения судна.

Критически можно отнестись к позиции суда относительно заявленного размера спасательного вознаграждения с учетом фактических обстоятельств, поскольку предварительная обеспечительная мера является срочной по своему характеру и не требует полного описания и подтверждения на стадии ее принятия.

Несмотря на подробно изложенные мотивы отказа в аресте судна, все же нельзя не заметить, что много внимания уделено исследованию вопроса уклонения ответчика от добровольного удовлетворения требования, в то время как ключевое значение принадлежит не субъективному отношению лица к требованию, а его объективной финансовой ситуации или иным обстоятельствам, очевидно, свидетельствующим о невозможности исполнения решения суда. Например, как бы необходимо было действовать, если бы судно являлось бы единственным имуществом должника и не было бы возможно перегрузить груз ввиду его характера для принудительной реализации судна?

Из публично доступного текста судебного акта можно сделать следующие основные выводы, которые могут быть использованы практиками.

Вывод 1: оперативное представление возражений может способствовать избежанию ареста судна и помочь суду тщательно обосновать отказное определение, а также более детально подойти к вопросу определения соответствия заявления об аресте критериям для его удовлетворения. Например, представив доказательства стоимости услуг или имущества, ответчик может показать отсутствие такого критерия, как несоразмерность ареста. Либо он может продемонстрировать, что не намерен скрываться от исполнения решения суда и готов к конструктивной кооперации.

Вывод 2: наличие опасного груза на борту может использоваться как «щит» от ареста судна и создать непреодолимый барьер для удовлетворения заявления об аресте судна, обусловленный экологической безопасностью неопределенного круга лиц. Представляется, что такой аргумент может быть действенным, даже если все иные критерии для ареста судна являются удовлетворительными для суда. Иными словами, наличие реально опасного груза, с одной стороны, с высокой долей вероятности предопределяет спасательный характер подобной буксировки ввиду возможной экологической катастрофы, но, с другой стороны, делает по этой же причине и невозможным арест судна (или как минимум затруднительным до тех пор, пока груз не будет выгружен и перестанет создавать угрозу безопасности). С другой стороны, не каждый опасный груз может вызвать у судьи субъективное ощущение экологической катастрофы, как груз обогащенного урана.

Вывод 3: вероятно, что суд также расценил корреспонденцию между сторонами спора и встречное предложение ответчика в размере 9000 долл. США как факты, свидетельствующие об отсутствии у него намерения скрываться от исполнения возможного судебного акта. Представляется, что подобное конструктивное поведение может быть действенным стратегическим ходом вне зависимости от спора о размере требования или характере возмещения, ввиду ценности самой позиции и поведения стороны в контексте возможности исполнения судебного акта по существу.

Морспаслужба подала апелляционную жалобу на отказ в наложении ареста на судно и груз, которая не была удовлетворена Пятым арбитражным апелляционным судом. В качестве аргументов апелляции Морспаслужба ссылалась на «незаконность пояснений ответчика» и затягивание разрешения вопроса судом до поступления пояснений ответчика, по всей вероятности, обосновывая свою позицию тем, что заявление должно рассматриваться единолично и без вызова сторон. Морспасслужба также указала, что для ареста судна следует доказать лишь наличие морского требования и принадлежность судна (однако судебная практика единообразна на этот счет и уже давно придерживается позиции необходимости обязательного соблюдения требований российского процессуального законодательства, что и отметил суд апелляционной инстанции). Заявитель также обратил внимание на то, что гарантийное письмо ответчика касалось лишь вопроса буксировки и что безопасность груза обеспечивалась его надлежащей упаковкой на борту судна.

Суд апелляционной инстанции отметил, что заявитель не направлял каких-либо определенных требований, подкрепленных обоснованным расчетом, в адрес ответчиков, что, вместе с обстоятельством выдачи гарантийного письма, не может свидетельствовать о намерении уклониться от исполнения судебного решения, равно как и отказ капитана судна подписать акт окончания спасательной операции.

Особый интерес представляет следующий процессуальный аспект: мотивы отклонения судом апелляционной инстанции довода заявителя о предоставлении возможности ответчику раскрыть свою позицию по заявлению о принятии предварительных обеспечительных мер. Суд отклонил этот довод, сославшись на то, что сам заявитель представил возражения на позицию ответчика до вынесения судом первой инстанции определения. Таким образом, суд оценил довод не как нарушение процедуры рассмотрения вопроса о принятии обеспечительных мер, а как возможное нарушение принципа состязательности (которого, как отметил суд, нет). Вместе с тем суд апелляционной инстанции согласился с доводом заявителя о значительном временном промежутке между моментом подачи заявления о предварительных мерах и его регистрацией, которая, по мнению заявителя, стала своеобразным «извещением» сторон и позволила ответчикам проявить активность и представить отзыв. Однако, отклоняя этот довод как не повлиявший принципиально на правильность судебного акта, суд подчеркнул, что «в действующем процессуальном законодательстве отсутствуют положения, принципиально исключающие принятие, рассмотрение и анализ возражений ответчика в рассматриваемой ситуации до вынесения соответствующего определения». Таким образом, суд подтвердил и, по сути, поощрил возможность активного поведения стороны на стадии до вынесения судебного акта по заявлению о принятии предварительных обеспечительных мер, что лишь подкрепляет вывод 1 (см. выше). ■

[1] См. для сравнения: определение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области о принятии предварительных обеспечительных мер от 23 ноября 2016 г. по делу No А56-80864/2016.

Журнал «Морское право» 1/2020-2021 стр. 47–50

19.02.2021

Добавить комментарий